04.08.17.
К. В. БОНДАРЬ, канд. филол. наук, исследователь русско-еврейских языковых и литературных контактов, научный сотрудник Тель-Авивского университета (Израиль)

«Всякая Всячина» – под таким названием в начале января 1769 года в Петербурге, в академическом издательстве начал выходить новый журнал. Деньги за издание вносил Г. В. Козицкий, бывший в ту пору секретарем Екатерины II для «принятия челобитен» и возглавлявший «Собрание, старающееся о переводе иностранных книг».
Журналы уже не были в России чем-то диковинным: еще с 50-х годов существовал почтенный академический журнал ученых новостей, переводов и критической библиографии «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие»; преподаватели и выпускники престижного Сухопутного шляхетного корпуса – молодые писатели и переводчики – издавали «Праздное время, в пользу употребленное»; поэты. «кружка Хераскова» в Москве участвовали в нескольких друг за другом выходивших периодических изданиях – «Полезное увеселение», «Свободные часы», «Доброе намерение»; наконец, была предпринята попытка издания частного журнала – «Трудолюбивой пчелы» Сумарокова. Эти издания, выходившие на протяжении 50-х-60-х годов, воспроизводили одну и ту же модель: редакторские коллективы журналов, патронировавшиеся властью и разделявшие ее взгляды. К этой же группе можно отнести журнал «Всякая Всячина».
Далее

23.07.17.
Статья опубликована: Язык и литература в контексте межкультурной коммуникации. Материалы научной конференции. / МОН Республики Армения, Ванадзорский госуниверситет. – Ванадзор: Издательский дом СИМ, 2016. – С. 503-511.

Ключевые слова: вошь, вычесывание вшей, гребень, мифологические конструкции, народная медицина, расчесывание волос, русалка, русские поверья.
Из статьи: “Гребень в мифологических конструкциях выступает как женский эротический символ и магический талисман. Нередко гребни увенчивали изображением птицы как женского начала. Новорожденным девочкам пуповину перерезали через гребень, а уже взрослые девушки прятали его от посторонних, так как с помощью гребня можно было навести порчу. Отголоски этих представлений встречаются в русском фольклоре: колдунья, используя гребень, наводила злые чары на Финиста Ясна-Сокола. Но в то же время гребень помогает герою русских сказок спастись от погони: он бросает его за спину, и сразу позади него вырастает густой непроходимый лес. Впрочем, как отмечает Н. Гаген-Торн: «Гребень является магическим предметом не сам по себе, но благодаря связи с волосами, которые он замещает собою и от которых получает силу» [1, 82].
Волосы – средоточие жизненных сил человека, а расчесывание волос становится магическим обрядом. По представлениям армян Нового Нахичевана, существует особый вид женских демонов – цови-мар (букв. «морская змея» – ‘мар’ по-персидски ‘змея’). Это живущие в воде женщины с длинными волосами, в которых заключена магическая сила. Если постричь цови-маров, они потеряют свое могущество и будут служить людям [2, 53]. В славянском фольклоре расчесывание волос является основной функцией русалок, мавок, водяниц, шишиг, вил, самовил и других водных духов, связанных с божествами плодородия или с культом девушек-утопленниц. Часто русалка расчесывается близ того места, где должен утонуть человек. Мавки, выходя на берег, чтобы расчесать волосы, просят гребень у путников: если дать, то потом надо его выбросить, иначе облысеешь, а если не дать, то мавки доведут щекоткой до смерти. Но ни в коем случае нельзя похищать гребень: русалка преследует укравшего человека до конца жизни. В преданиях о водянице говорится, что она «чешет волосы гребнем, который затем подбирают рыбаки. Из-за этого у них путается невод» [3, 56].
Гребень – символ дождя и лучей солнца – становится своеобразным орудием мести в руках русалок. Причесывая волосы, своим пением и красотой они увлекают мужчин и уносят в подводное царство, откуда те больше не возвращаются. Гребень русалок, как правило, из рыбьих костей, хотя встречаются также золотые и медные расчески. Ср. с аккадской женщиной-демоном Ламашту, чьим атрибутом был гребень, а также с демоном-вампиром Ламией, атрибутом которой был золотой гребень.”

Полностью с текстом статьи можно ознакомиться здесь: СКАЧАТЬ

23.07.17.
О. В. КОЗОРОГ,
канд. филол. наук, доцент Харьковского национального педагогического университета имени Г. С. Сковороды

КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ

Все другие сочинения до такой степени
заслонены моими детскими сказками, что в
представлении многих читателей я, кроме
«Мойдодыров» и «Мух-Цокотух», вообще
ничего не писал.
Корней Чуковский

Имя Чуковского настолько прочно вошло в историю литературы, что без него сегодня ни на минуту нельзя представить литературный процесс ХХ века. В 2016 году исполнилось сто лет с тех пор, как появился «Крокодил» – первая сказка Чуковского для детей, своеобразная точка отсчета, с которой «дедушка Корней» стал постепенно всходить на трон патриарха детской литературы. Не так давно вышло пятнадцатитомное собрание сочинений писателя. В 2007 году в серии ЖЗЛ появилась книга Ирины Лукьяновой с подробной биографией Корнея Ивановича, в которой творчество писателя рассматривается не только с позиций детской литературы, а представлено на широком историко-литературном фоне советской литературы ХХ столетия.
И все же, для современного читателя имя Чуковского ассоциируется, прежде всего, с его произведениями для детей. Некоторые продвинутые читатели знают об исследованиях Чуковским лирики Некрасова, другие, возможно, держали в руках книгу «От двух до пяти», в которой автор не только подробно исследует язык детей, рассуждая о врожденной лингвистической интуиции каждого ребёнка, но и приводит примеры «лепых нелепиц», почерпнутых писателем непосредственно из разговоров с детьми. Однако каковы бы ни были представления современного читателя о Чуковском, следует отметить, что в литературе двадцатого столетия фигура писателя занимает значительное место.
В данной статье нам хотелось бы посмотреть на автора «Мойдодыра» и «Доктора Айболита» не привычными глазами детей, замирающих от восторга при виде его высокой нескладной фигуры на фоне литературных костров в Переделкино, где он неоднократно читал детям свои произведения, а они с удовольствием водили хороводы вокруг костра и слушали своего любимого сказочника1, а с позиций истории русской литературы ХХ века.
Далее

21.07.17.
О. В. КОЗОРОГ,
канд. филол. наук, доцент Харьковского национального педагогического университета им. Сковороды

…массовая литература не может быть явлением однородным.
Ю. Лотман

Современная массовая литература1, получившая довольно большое распространение в девяностые годы прошлого века на территории всего постсоветского пространства, составляет обширный пласт «новой» литературы и пользуется огромным читательским интересом среди различных социальных слоев населения. Тиражи произведений А. Марининой, Э. Тополя, Ф. Незнанского, П. Дашковой, Н. Корниловой, Д. Донцовой, а также огромного количества других авторов, работающих в детективном и авантюрно-приключенческом жанре, исчисляются десятками тысяч экземпляров и нередко издаются одновременно параллельно сразу несколькими различными коммерческими издательствами.
Еще каких-нибудь четверть века назад в стране «Железного занавеса» публикация литературных произведений на подобную тематику была просто немыслима. Вспомнить хотя бы интерес к первым политическим детективам на «апокрифическую» тематику Эдуарда Тополя и Фридриха Незнанского (романы «Журналист для Брежнева» (1981), «Красная площадь» (1982)).
Далее